Жажда жизни
Он давно уже перестал обращать внимание на боль которая постоянно его сопровождала, сопровождала уже на протяжении пяти лет. Он помнил ту аварию, до сих пор перед внутренним взором стояла картина пробитого отбойника дороги и стремительно приближающиеся камни на дне обрыва.
Он помнил разорванное пополам тело жены, переломанные тела детей.
Пять лет. Прошло уже пять лет, а боль ни как его не отпускала. Голова постоянно болела, не утихая даже на мгновение. Он почти не спал. Но все это просто мелочи. У него болела душа он страдал.
В те короткие мгновения, забвения сном, он видел свою семью. Они смеялись они были такие живые. Но вот очередной приступ боли и они снова мертвы, лежащие изуродованными телами на скалах.
Они его не отпускали. Они ни могли оставить его не на минуту.
Он часто слышал голоса, вернее один и тот же голос. Тихий ровный, леденяще спокойный, но очень четкий. Иногда он видел силуэт человека сидящего в кресле, ночной полумрак скрывал его лицо. Он подолгу сидел и смотрел на него из темноты. Иногда что-то говорил.
Мужчина ненавидел и этот голос и принадлежавший ему силуэт. Он боялся его. Тот же, в свою очередь говорил, что в гибели его семьи виноват именно он и ни какие оправдания не способны его защитить.
В эти моменты человеку хотелось выть зверем, но он только плакал.
Курс психотерапии только усугубил ситуацию, и голос с тенью стали проявлять себя чаще. Но сегодня случилось то, чего до этого не было.
Он проснулся глубокой ночью. Открыв глаза он увидел жену и двоих своих детей. Они стояли у кровати в неестественных позах, какие-то грязные, перепачканные кровью, несчастные. Немного покачиваясь они смотрели на него невидящими глазами.
Человек принялся просить прощения, он умолял. Потом сполз на пол и постарался дотянуться до своих родных. Жена сделала неловкий шаг в сторону. Отошла к балконной двери, открыла ее и поманила детей. Те послушно подошли к матери. Она вышла с ними на балкон, помогла им перебраться через парапет и перелезла сама. Мертвые глаза посмотрели на мужчину.
Он видел, как она оттолкнулась и все трое скрылись в ночи. Человек взвыл и пополз к балкону, ноги беспомощно волочились за его телом. Он вылез на холодную плитку балкона и вцепился руками в балюстраду. На одной только воле, он приподнялся на руках и повис над ней, его разделял один только рывок и все бы закончилось. Он смотрел вниз. Туда где на асфальте стояла его покойная жена и его дети. Жена призывно махнула рукой. Он молча смотрел на них.
Со спины раздался голос.
— Ну и чего ты ждёшь. Зачем медлишь. Они тебя уже заждались. Неужели все мои речи и доводы так и не достигли твоего умирающего мозга. Неужели вся та тяжесть вины, что повисла многотонным грузом на твоих плечах не доказывает всю твою ничтожность. Ты их убил ты, и только ты в ответе за это.
Мужчина заорал что было силы, а потом тихо произнес.
— Я хочу жить.
И медленно сполз на кафельный пол балкона. Он смотрел в пустой проем ведущий в комнату. Лёгкий осенний ветер играл с ещё не до конца оборванной листвой.
Мужчина сидел на кафеле облокотившись на балюстраду и тихо плакал. По щекам ручьями стекали слезы, а вместе с ними его покидала боль.
